В историю можно войти по-разному, чтобы твоим именем назвали город, планету, научную теорию. Но надо уметь влипнуть так, чтоб в 70 лет твоим именем назвали мошенническую схему.
Кстати, Анкоридж находится на широте Санкт-Петербурга
Понравилось видео? Поддержите репостом!
22:28 02-11-2025
се и Узбекистане (Фергана). И многое другое…
Вот такие из Саратовской театральной школы выходят актеры-режиссеры-педагоги.
Ирина Крайнова
Фото к тексту - с сайта театра и иных открытых источников Интернета
»? В программке изначально «действующих лиц не то два, не то три». Все эфемерно и ненадежно в мире садуровских образов. Вот супруги мечтают вернуться в Москву, совсем как чеховские сестры: «Все каким-то образом выправится, в стране всегда кажется конец, а потом опять не конец и жизнь хороша, и люди веселые, и мы поедем в город, похожий на Москву, пойдем по улице, похожей на Арбат, зайдем в угловую кофейню. Там какао и булочки с корицей, с липкой такой, обильной, густой глазурью…» Когда же дело примет криминальный оборот, Олег Павлович столь же сильно возмечтает уехать куда подальше – за Полярный круг. Жена настроена насмешливо: «Я ничего не слышала про университет в Нарьян-Маре. Его там нет, Олег Палыч! Северное сияние есть, а университета нет! Вам негде возглавить кафедру!»
Лариса - Мария Зайкова, Олег Павлович - Игорь Яцко
Вот Лорик, как преданная жена, пугает его всяческими ужасами: «Нет! Нет! Обожжешься! Обожжешься! Аллергию подцепишь! пыльца удушит! Укусит кто-нибудь! …Немедленно прекращай кормиться!.. Скоро начнет темнеть. Ты не выберешься». Еще несколько таких обманок и кульбитов и как будто благостный финал, где вместо овсянки на завтрак для сидящего на кашке мужа яичница с колбасой («Божественно!»), огурцы соленые («Сумасшествие!»), селедка под шубой, булочки, масло сливочное… Ревнивец, не успев дожевать, раздувает задремавший было огонь недоверия. Кому это все? Кто все-таки там завернут в ковер?..
Из пьесы, путающей, сбивающей, уводящей от прямого сюжета, считывалось, тем не менее, что Лариса и Валера любовники. Из спектакля ничего не следует. Муж и его молодой антагонист моются одновременно под неработающим душем, но не пересекаются в одной реальности. И втроем мирно складывают на ковер зеленые, дичающие садовые яблоки. Лишь повилика, хищно захватывая присосками неухоженный сад, пророчит недоброе.
Не свивайся, не свивайся, трава с повилицей!
Не свыкайся, не свыкайся, молодец с девицей!
Хорошо было свыкаться, тошно расставаться /из фольклора/
Исцелятся ли души Олега и Ларисы… знает разве что малина крапивная (народное название повилики). Динамичный, лиричный, драматичный, полный загадок спектакль вызывает улыбку и частый смех и – сильно встряхивает. «Чувствование родит мысль», – все точно. Оценку режиссерской и актерской работе успела дать сама автор (ее не стало осенью 2023 года). «Актеры: Мария Зайкова, Игорь Яцко, Иван Товмасян- абсолютны в своем проникновении в мою вещь. Как будто о них я и думала, когда писала… это роскошь и драгоценность – такое вот творчество».
А для меня это третья постановка, где заслуженные артисты России, замечательные актеры и супруги Яцко-Зайкова работают в связке. У Игоря преобладает комическое начало, Мария не так ярко характерна, она делает все тоньше, ироничней, ну а вместе они просто неотразимы. «Поговорим о странностях любви» – дивный спектакль на двоих по стихам, сонетам, романсам великих. А в ковидную пору талантливой актерской паре подарили переведенную с шведского пьесу «Сага века: битва за любовь» Эббы Витт-Браммстрём (название говорит само за себя). Освоили ее дома и, как только сняли все ограничения, тут же ввели в репертуар ШДИ,
Спросила Игоря Владимировича (больше года о нем не писала), какие были у него новые проекты. Знала только про «Зависть» Юрия Олеши, его недавнюю большую инсценировку в своем театре. Он рассказал:
– Вышла премьера по Генрику Ибсену «Строитель Сольнес», где я в главной роли. В декабре 2024 года в театре Михалкова поставили спектакль «На дне», режиссер Роман Мархолиа, там сыграл Луку. Мы поучаствовали в Саратове в Фестивале Янковского с «Вассой Железновой» Горького и в Больших гастролях с «Опасными связями» де Лакло и «Доктором сада». В Бресте ко Дню Победы прошел совместный концерт «Во имя жизни на земле», с нашим хором и Брестским симфоническим оркестром, российскими и белорусскими актерами. Там я был постановщиком и одним из исполнителей. Поставил спектакль «Как важно быть серьезным» в Саратовском ТЮЗе в апреле 2025. Вел мастер- классы в Туни
22:28 02-11-2025
Тестируем постинг в каналы МАКС
Эх, малина крапивная! (о постановке пьесы «Доктор сада» Нины Садур)
Один из самых непростых, многослойных российских драматургов – Нина САДУР. Ее причисляли к авангарду, к постмодернизму, к русскому абсурдизму, к магическому реализму. Она же называла себя «самым консервативным» писателем России.
«Театр абсурда весь выстроен на жесткой логике. А мои пьесы совершенно иные, на импульсе. На импульсе чувствования, которое родит мысль. Поэтому никакой холодно-мозговой логики там искать нельзя», – замечала автор. И выбрала для дебюта своей пьесы «Доктор сада» Московский театр Школу драматического искусства (ШДИ) и режиссера, ученика Юрия Киселева и Анатолия Васильева Игоря ЯЦКО:
«Мне хотелось написать такую пьесу – в традиции русского классического театра. Но я не знала, возможна ли постановка такой пьесы сегодня. А когда увидела работы Яцко (от «Каменного ангела» до «Мертвых душ»), то сразу предложила именно ему своего «Доктора». И, признаюсь, я сразу знала, что это будет безупречный, аристократический спектакль». Получилась ли пьеса в «традиции русского классического театра», - большой вопрос. «Двоемирие», «расщепление» персонажей, их конфликт с собой, перемены сюжета, неясный финал – все фирменные знаки Садур налицо. Но мелодия Сада, как сакрального пространства, где еще не потеряны смыслы бытия и спрятана запущенная, но первозданная красота, прозвучала явственно. Как перводанная душевность, теплота, под коростой времени и внешней очерствелости.
Известный режиссер и актер Яцко чутко расслышал эту негромкую мелодию. Здесь сад живой, шумит кронами деревьев на широком экране, изредка вдали что-то проезжает. «Омертвела» только одна его часть, самая дремучая, куда давно не ступала нога дачника с тяпкой. Где вольготно чувствует себя лишь повилика, паразитирующая на малине. Да и деревце в кадке сохнет: выживет – не выживет (художник Ольга Левенок)? Игорь Яцко ассоциирует садуровский «Сад» с чеховским, запущенным, который он тоже ставил в ШДИ: «Пьеса Нины Садур мне понравилась, потому что ее язык поэтичен, и для меня важна аналогия с «Вишневым садом»... Сад – как аллегория человека, его жизни, его души, нуждающейся в лечении, в работе над собой».
Да, лечение души здесь просто необходимо. Не Саду нужен доктор, а его растерявшимся хозяевам. Хотя внешне все пристойно: семья доцента в благородной бедности. Ученый с утра поглощает безвкусную овсянку, пьет лечебную бурду под пристальным взором жены, делает входящие в моду йоговские телодвижения (на календаре лихие 90-е) и бежит на электричку… Стоп! Тут-то и начнутся штуки-дрюки в виде молодого обнаженного торса «Аполлона», который вовсе не противен жене доцента – изящной женщине бальзаковского возраста; и неожиданное возвращение супруга «на возрасте», и проржавелый, «конченый» душ, внезапно заработавший, и неизбежное столкновение «соперников», и страшное напутствие женщины …Но нельзя пересказать историю там, где ее нет. Текст не про адюльтер, не про убийство на дачном участке, не про судьбу интеллигента, которого смена строя и страны лишила всего: квартиры, работы, дохода, престижа в обществе. «Аполлон» тут, скорей, фантом, воспоминание женщины о молодом муже, когда он был (хотя бы в ее воображении) и ростом повыше, и в плечах пошире, да и в поступках посмелее. Супруг же, изведенный многолетней ревностью и потерей статуса, в приступе ярости готов убить и фантом.
Валера - Иван Товмасян
Количество иронии на каждую мизансцену не меньше, чем слов в ней. Великолепная пара актеров (Олег Павлович - Игорь Яцко, Лариса, Лорик – Мария Зайкова) + дачный «Аполлон» (Иван Товмасян): комично отыгрывают свои партии. Усталость все еще красивой женщины от убогости жизни после обеспеченной арбатской, от привычного вранья мужа. Надоевший стареющему мужчине ритуал ежеутреннего «ухода» на московскую электричку. Самим собой остается только полураздетый красавец Валера: он просто хочет эту женщину и готов для нее хоть с крапивой, хоть с повиликой сразиться.