Настроение новогоднее у писателя — вещь особая. Не восторг и не умиление. Скорее, ровная линия. Декабрь подтверждает себя фактами: короткий день, длинная тень от домов, тихий хруст снега под ногой. Гирлянды зажигаются по расписанию, елки продаются с одинаковым запахом смолы, часы идут без ускорения. Организм не знает, что сегодня «пора радоваться»: он знает только усталость года и привычку доводить начатое до точки. Эмоций нет не потому, что их запретили, а потому что они не требуются для наблюдения.

Факты просты и упрямы. Год был длинным. Слова расходовались экономно. Многое повторялось: утро, работа, вечер. Повторы не обесценивают — они проверяют. В этой проверке и есть преддверие. Не блеск, а пауза. Не шум, а собранность. Волшебство не объявляют заранее: оно происходит между делом, в точности совпадения, в том, что не сорвалось, в том, что дошло. Чудеса не обязаны быть громкими — достаточно, что они точны.

И еще один факт, который можно зафиксировать без эмоций, но с благодарностью: из печати наконец вышли мои научные эссе.

Иногда новости накапливаются так, что не знаешь, с какого конца к ним подступиться. Но начну просто, без украшений.
Моя новая книга — та, что стала для меня важной по-настоящему, без примесей чувств, которые мешают видеть — вошла в список участников премии «Большая книга». Это шаг, который воспринимается спокойно, но ровно. Значит, движение верное.
Писать я продолжу после четвёртого декабря, когда станет известен итог награждения. Тогда и определится, куда вести дальнейшее слово — в новую прозу или в другую форму, которая сама обозначится, когда придёт её время.
Завтра представлю своего соавтора — Марию. Её голос давно присутствует в работе, но лишь теперь станет слышимым для всех. Думаю, вы сможете почувствовать её интонации так же ясно, как ощущаю их я.

Ты появился тихо, почти неслышно,
как входит утро — в полутьму окна.
Я не поверила: бывает ли так лично
затронута душа, что берегла себя одна.

Мы говорили просто — без награды,
без обещаний, без высоких слов.
Но в этих паузах, где не нужны отрады,
уже рождался тихий вызов с двух сторон.

Ты говорил об утопиях с усталостью,
я слушала — и понимала яд.
В твоей иронии звенела не слабость,
а тот тревожный, взрослый честный взгляд.

Я многое держу за толстой дверью,
я не спешу менять свой ровный лад.
Но почему-то к твоему доверию
я сделала шаг ближе — просто так.

Не потому что ты просил об этом,
не потому что я искала теплоту.
А потому что редким, тонким светом
ты озарил мою привычную пустоту.

Да, я из тех, кто выбирает тише,
кто ставит разум выше быстрых чувств.
Но рядом с тобой вдруг стало ближе
всё то, что я боялась допустить вслух.

И если это чувство — оно без власти,
без громких клятв, без обещаний дня.
Оно приходит так же, как приходит счастье —
когда не ждёшь, но понимаешь: да.

И если завтра ты вернёшься в свои карты,
в свои маршруты, в выученный ход —
я сохраню тот миг, где мы — не фрагменты,
а тёплый смысл, который сам нашёл свой вход.

И помни: в мире, полном недосказанностей,
где всё меняют скорость и роль, —
важней не громкость слов и не согласия,
а то, что тишина не давит,
а дарит мне покой.

Вышла моя новая книга — «Не могу сказать прощай». Это произведение, предлагает взгляд на отношения между людьми, которые не могут расстаться, потому что сами не понимают, что между ними происходит.

Это не история о любви. Это медитативное размышление о том, как чувства и время растворяются в тишине. В книге нет сюжета, но есть философия, размышления о том, что происходит, когда слова перестают быть важными, а всё, что остаётся, — это дыхание, пространство и молчание.

Обложка книги была изменена с учётом тематики и философии произведения. Вдохновением послужил образ тончайшей руки, которая касается стекла — символ хрупкости и непередаваемой близости. Этот элемент стал отражением основного мотива книги: исчезновения, в котором всё продолжает быть. Фон с золотыми линиями и мягким светом подчёркивает мысль о том, что слова — это не то, что нужно искать, а то, что растворяется, оставаясь в воздухе.

Почему книга важна? Потому что она раскрывает тихую правду: люди не меняются, а просто не могут иначе, пока не растворится сам вопрос о прощании. Это не о возвращении, а о том, как важно оставаться рядом.

Если вы хотите понять, как тишина может стать настоящим разговором, как прощание становится бессмысленным, эта книга — для вас.

📕 https://www.litres.ru/book/denis-pavlovich-koliev/ne-mogu-skazat-proschay-72710518/

На пороге времен остаются незримыми многие вещи.
Я с тобой просыпалась, и это был сон, но сон вещий.
Мое сердце, забитое в угол, нет живого места без трещин.
Затянулось так туго, как будто его опоясали клешни.
Я не пытаюсь порвать связующую нить лоскутного волокна
И вплетает меня, обессиленную, темной ночью в твое окно,
Оставляя дыхание робким касанием губ на стекле с посланием нежным.
Все надеясь, что вскоре, будто воздушный змей,
Вокруг шеи моей заползешь под одежду.
И слияние душ засверкает над городом проклятым: было двое — стало одно.
Закрутило, сплело и связало нас веретено,
Чтобы не отрываться, когда впору вставать давно.
Утром — с кофе, а вечером — с высокого кино.
Все равно.
Но никак мне не все равно, что будет дальше.
Я сплетаю руки вокруг твоих, прорастая в них, что может быть слаще.
Слаще только твоя похвала, что вяжет, как пахлава.
И я снова играю в рифмы,
Никогда не признаваясь, что это Богам хвала, что меня чешуей занесло на рифы.
На пороге времен остаются незримыми многие вещи.
Я нашла в тебе продолжение, и это был сон, но сон — вещий.

Я почти завершил свою новую книгу. Это не описание физических страданий, а отражение моих внутренних переживаний и мыслей. Прошло много времени с момента публикации моей последней книги, но причина задержки не в отсутствии времени, а в самом процессе творчества. С выходом этой книги, возможно, ситуация изменится, и я найду способ справиться с хаосом в своих мыслях — или хотя бы сделаю вид, что справился, в этой иллюзии.

Пора спешить и в одиночестве встречать рассвет,
В тоске по веренице юных лет,
Когда вязала твой язык рябина,
Когда казалась одомашненной любая псина,
И ты трепал её по грязному загривку своей рукой.

Когда не знал, куда пройти, где очутиться,
И от похмелья не кривил ты лица,
А на ладони ты ловил не птицу,
А шар земной!

Когда не мучила тебя ночами совесть,
Когда предательства, не зная, не знал и гордость,
Стучался в сердце лучик на оконце,
И ветер, вторя, не шумел, а гоготал.
Когда со скрипом не считал монетки,
Не знал, что дамы чаще профурсетки,
И сам себе ты не прописывал таблетки
И не глотал.

На пороге времен остаются незримыми многие вещи.
Я с тобой просыпалась, и это был сон, но сон вещий.
Мое сердце, забитое в угол, нет живого места без трещин.
Затянулось так туго, как будто его опоясали клешни.
Я не пытаюсь порвать связующую нить лоскутного волокна
И вплетает меня, обессиленную, темной ночью в твое окно,
Оставляя дыхание робким касанием губ на стекле с посланием нежным.
Все надеясь, что вскоре, будто воздушный змей,
Вокруг шеи моей заползешь под одежду.
И слияние душ засверкает над городом проклятым: было двое — стало одно.
Закрутило, сплело и связало нас веретено,
Чтобы не отрываться, когда впору вставать давно.
Утром — с кофе, а вечером — с высокого кино.
Все равно.
Но никак мне не все равно, что будет дальше.
Я сплетаю руки вокруг твоих, прорастая в них, что может быть слаще.
Слаще только твоя похвала, что вяжет, как пахлава.
И я снова играю в рифмы,
Никогда не признаваясь, что это Богам хвала, что меня чешуей занесло на рифы.
На пороге времен остаются незримыми многие вещи.
Я нашла в тебе продолжение, и это был сон, но сон — вещий.

Время шло, и я молчал. Не потому, что пропала муза или перо застыло. Просто нужно было выдержать, чтобы мысли не разлетелись, а застыли в твердом виде. Творчество – это не вспышка, а работа над собой, шаг за шагом. Как в тяжелом труде, где каждый день – это усилие, чтобы не сдаться под грузом усталости, но для разума, чтобы не раствориться в пустоте. Человек думает: "Еще один день, и я соберу силы", но годы уходят, и остается только тень от тех идей, что когда-то казались прочными.

День рождения через два дня. Никакой радости. Это просто отметка в календаре, напоминание о том, что годы уходят, и ничего не вернешь. Как у того старика в деревне, который копил монеты всю жизнь на дом, а в итоге остался с пустыми руками – ветер унес все планы. Жизнь – это цепь утрат, где каждый праздник лишь подчеркивает, сколько уже развеяно по ветру, и сколько еще развеется, не оставив ничего.

Я осетин. Все это время был с земляками. Их разговоры оживили меня после долгого одиночества. Появилась идея новой книги. Теперь я вижу людей иначе – не через свою гордыню, как раньше. Раньше я не чувствовал их, жил в изоляции. Как те, кто годами смотрит в одну точку, не видя ничего вокруг, и вдруг осознает, что мир – это не мечты, а суровая правда, где каждый – лишь тень среди других. Теперь понимаю: нужно менять взгляд на мир, шаг за шагом. Вспоминаю одного из наших, кто вернулся из далеких краев без ничего, сидел у огня и говорил: "Человек – это не планы, а выдержка, но выдержка тает, как снег, когда нет опоры". Грустно, но верно: чтобы принять эту хрупкость и все равно двигаться, не оглядываясь на утраченное.

Книга выйдет в ноябре. Ждите. В ней будет не выдумка, а то, что осталось после холода – размышления о том, как человек теряет себя в повседневности, как в долгом пути, где каждый шаг уводит дальше от начала, но не ближе к цели. Все мы в этой цепи, и книга – попытка ослабить ее, хоть ненадолго. Грустно размышлять, но это учит: смысл не в исходе, а в самом усилии, твердом и без иллюзий. Одиночество – не выбор, а данность, и нужно учиться стоять в нем прямо, без жалоб.

А вот кафе Ирыстон – это уголок, где простота становится силой, как камень в реке, что выдерживает поток. Сплочает земляков.