К слову о шопинге
Что ни говори, а во всех этих бутиках, магазинах, торговых центрах нет душевности. Да, красиво, светло, музычка фоном играет, тепло по зиме опять же. Но того самого чудного духа нет, закончился. Бродишь среди этих бесконечных витрин, смотришь, удивляешься — а для чего вон та блестящая ерунда нужна? Мальчик-консультант подскочит: вам помочь? Дорогой ты мой! Кто вас научил этой пошлой фразе? Мне только деньгами помочь можно. Сможешь? Вот то-то же. А я около витрины с кофеварками стою, от разнообразия глаза разбегаются. Подойди, ткни пальцем, скажи “вот эту бери, сто лет прослужит, а ту не бери, китай”. Только уверенно, со знанием дела, покажи, что разбираешься, а не первый раз видишь эти адские машины. Не можешь? Ну, извини, в следующий раз. А одежда? Вот пришел я джинсы купить. А какие? Хорошо ли сидят? Кто подскажет? Может, брюки лучше, тёплые такие, с начесом? Кто из этих девочек-продавцов подскажет?

Вот я и говорю — нет душевности. А на рынке она была. Ухватит за рукав необъятная торговка: зайдите мужчина, у меня на вас отличные джинсы есть. Ты вроде как и не хотел, а зашёл. Такой чуть-чуть гордый, что тебя в твои двадцать мужчиной назвали. Мёрзнешь на картонке, в дырку на правом носке ветер задувает. А тебе ещё одну пару мерить предлагают. Да так, что не откажешься. И снова за занавесочкой в цветочек натягиваешь на себя что-то. Вроде подошли одни, а тётка: снимайте, они на жопе висят, сейчас со склада другие принесу. Ах, ты ж моя заботливая! Стоишь, ждёшь, мёрзнешь. В ряду напротив девушка за точно такой же занавесочкой тоже джинсы меряет. Оп, мелькнуло обнажённое бедро, когда ветер ткань дёрнул! И уже не холодно ждать. Мучаешься — только бы джинсы быстро не принесли, может, ещё её увидишь. Или лучше, чтобы быстрей, а то она сейчас закончит, уйдет, а ты вроде познакомиться решился. Казалось бы — простая покупка, а почти целое приключение! (И джинсы, и свитер, и носки теплые вместо своих дырчатых тогда купил. С девушкой так и не познакомился, она с мамой была.)

А продукты? Зашел в супермаркет, смотришь на груды овощей, тыкаешь их пальцем. Брать или не брать? Сладкие яблоки или опять безвкусные? А картошка, для варки хороша или пожарить? У кого спросить? Нет, лучше уж на базар. И расскажут, и покажут, и попробовать дадут. Рецепт новый узнаешь, о политике поговоришь. Однажды со старым армянином даже Бабеля обсуждали. (Сливы, кстати, он божественные мне продал.)

И поторговаться обязательно! Даже если не нужны тебе эти пять рублей - всё равно выторговать. Как спортивное достижение. Сразу настроение улучшается, чувствуешь себя купцом первой гильдии. А вы говорите — “пятёрочка” возле дома, торговый центр недалеко, шопинг, скидки сезонные. Тьфу! Что вы понимаете в хорошем шопинге, когда важнее пообщаться, а не накупить ненужного хлама? Так и живёте — бирюки с барахлом, лезете на стенку от одиночества, таблетки от депрессии глотаете. На рынок, немочь ты бледная! Да в мясной ряд, за куском говядины для борща. И не забудь спросить рецепт — из предложенных вариантов кулинарную книгу сделать можно. А потом в колбасный ряд и попробовать тридцать сортов сала, сорок колбасы, двадцать копчёностей. Выходишь сытый, в сумке что-то тяжелое, на душе благодать.

Любую меланхолию такой шопинг лечит. Потому что душевность есть. Настоящая. А не искусственная, с приклеенными улыбками, скидочной картой и бесплатным пакетиком.

Александр Котобус Горбов ✍️
«Книга пятничных рассказявок. Синий том»

Ироничная библиотека

У него полные карманы артефактов. Ларе он дал потрогать монеты и украшения, а мне – наконечники стрел и боевые топоры.

Потом Саша разыграл сценку «сожжение ведьмы на ратушной площади». Зачитал приговор, изобразил по очереди судью, толпу и ведьму.

Он кричал и мучился в огне так убедительно, что отсутствие прохожих в этот солнечный день не казалось нам странным. Сашу слышно за три квартала. Каждое воскресенье, после его крика «сжечь ведьму», мужья говорят жёнам одинаковую шутку: «смотри-ка, весь город тебя знает!»

Слава Сэ ✍️

Ироничная библиотека

Все кричат: «Француженка, француженка!» — а я так считаю: нет нашей бабы лучше. Наша баба — самое большое наше достижение. Перед той — и так, и этак, и тюти-мути, и встал, и сел, и поклонился, романы, помолвки... Нашей сто грамм дал, на трамвае прокатил — твоя.

Брак по расчету не признает. Что ты ей можешь дать? Ее богатство от твоего ничем не отличается. А непритязательная, крепкая, ясноглазая, выносливая, счастливая от ерунды. Пищу сама себе добывает. И проводку, и известку, и кирпичи, и шпалы, и ядро бросает невидимо куда. А кошелки по пятьсот килограмм и впереди себя — коляску с ребенком! Это же после того как просеку в тайге прорубила. А в очередь поставь — держит! Англичанка не держит, румынка не держит, наша держит. От пятерых мужиков отобьется, до прилавка дойдет, продавца скрутит, а точный вес возьмет.

Вагоновожатой ставь — поведет, танк дай — заведет. Мужа по походке узнает. А по тому, как ключ в дверь вставляет, знает, что у него на работе, какой хмырь какую гнусность ему на троих предложил. А с утра - слышите? — ду-ду-ду, топ-топ-топ, страна дрожит: то наши бабы на работу пошли. Идут наши святые, плоть от плоти, ребрышки наши дорогие. Ох, эти приезжающие — финны, бельгийцы, новозеландцы. Лучше, говорят, ваших женщин в целом мире нет. Так и расхватывают, так и вывозят богатство наше национальное. В чем, говорят, ее сила - она сама не соображает. Любишь дурочку — держи, любишь умную — изволь. Хочешь крепкую, хочешь слабую...

В любой город к нему едет, потерять работу не боится. В дождь приходит, в пургу уходит. Совсем мужчина растерялся и в сторону отошел. Потерялся от многообразия, силы, глубины. Слабже значительно оказался наш мужчина, значительно менее интересный, примитивный. Очумел, дурным глазом глядит, начальство до смерти боится, ничего решить не может. На работе молчит, дома на гитаре играет. А эта ни черта не боится, ни одного начальника в грош не ставит. До Москвы доходит за себя, за сына, за святую душу свою. За мужчин перед мужчинами стоит.

Так и запомнится во весь рост: отец плачет в одно плечо, муж в другое, на груди ребенок лет тридцати, за руку внук десяти лет держится. Так и стоит на той фотографии, что в мире по рукам ходит, — одна на всю землю!

Михаил Жванецкий ✍️

Ироничная библиотека

В одном cтaром доме, зa универcaмом,
Жилa-былa кошкa, обычнaя caмaя,
Проcтую «однушку» в том доме имея.
И женщинa, тaм же, жилa вмеcте c нею.

Хоть кошкa (по cтaтуcу тaк полaгaлоcь)
В квaртире caмa по cебе обретaлacь,
Но c женщиной чеcтно cвой угол делилa,
Ведь той и подaтьcя-то некудa было!

У них был cовмеcтный дивaн и подушки,
Где женщинa глaдилa кошку зa ушком.
И в знaк блaгодaрноcти (Боже, кaк мило!)
Нa кухне вкуcнятиной кошку кормилa.

Нa общем бaлконе (бывaло тaкое)
Они нacлaждaлиcь вечерним покоем:
Тaм кошкa лежaлa, cебе, нa перилaх,
A женщинa c ней обо вcём говорилa.

Рaзнежившиcь, кошкa ей что-то мурчaлa
И женщинa вcё повторялa cнaчaлa...
Но, в общем и целом, кaк виделоcь кошке,
Велa cебя мило. Хоть cтрaнно немножко.

Нет, нет, неcпроcтa (не к кому, ведь, попaло!)
К ней женщинa этa однaжды попaлa.
И кошкa, конечно, её приютилa:
По cчacтью, нa женщину меcтa хвaтило...

И, будь её воля, конечно же, кошкa
Caмa по cебе пожилa бы немножко,
Но женщину броcить – негожее дело:
Cлaбы они, люди, и духом и телом.

A кошку буквaльно c пелёнок учили:
"В ответе зa тех мы, кого приручили!"

Юлия Вихaревa ✍️

Ироничная библиотека

Мне кажется, что совесть — это присутствие Бога внутри. Ведь она же внезапно может заговорить. И поэтому, конечно, хотелось бы, чтобы не только стояли в храме и ничего не испытывали кроме усталости, а чтобы еще последствия этого всего стояния в храме были.

Михаил Жванецкий ✍️

Ироничная библиотека

Если суждено встретиться с человеком, значит, эта встреча произойдет. При любых условиях. И значит, это важный человек, раз встреча произошла при любых условиях. Это судьбоносная встреча. Вы связаны невидимой ниточкой. Радаром…

И со мной такое бывало. Не раз.

И с моим знакомым доктором произошло. К нему записалась одна женщина. Именно к нему, она долго ждала такую возможность. Ей посоветовали этого врача. И попасть к нему было сложно. За месяц запись. На двадцать первое число, на восемь утра.

И, знаете, женщина перепутала день. Не двадцать первого, а двадцатого а восемь утра она приехала в клинику. И регистратор сказала: «Вы ошиблись! Доктор будет вести прием завтра. Завтра приезжайте!»

Женщина покорила себя за рассеянность. Она в пять встала; очень далеко жила. Долго добиралась. С работы отпросилась. И нелепым образом перепутала день. Теперь и с работы не отпустят, вот какая ошибка глупая. Поторопилась!

И что? Доктор пришел! И ему медсестра говорит: «Дмитрий Иванович, у вас же завтра приемный день! Сегодня записи нет, выходной же у вас!»

И доктор улыбался и отвечал, что совсем заработался. Утром встал в твердой уверенности, что надо немедленно ехать в клинику. Что его там ждут. И так торопился, приехал! А никто его не ждёт, оказывается!

И женщина пискнула: «Я вас жду! Я тоже день перепутала! Может, вы примете меня, пожалуйста! Я как-то нехорошо себя чувствую!»

И упала. Вот до чего нехорошо себя чувствовала. И этот уникальный специалист бросился на помощь. И медперсонал. И они спасли женщине жизнь. А что было бы завтра, - кто знает? Проблема совсем другая оказалась, не та, с которой женщина записывалась. Но доктор был уникальным хирургом. И спас пациентку!

…А потом они полюбили друг друга. Идеально совпали. И всегда чувствуют друг друга на расстоянии: одновременно звонят друг другу. И ждут у двери ещё до того, как в неурочное время машина мужа или жены въехала во двор. И говорят одновременно об одном и том же. Так бывает, когда люди созданы друг для друга. Когда предначертана встреча. И спасение. И любовь…

Встречи с главными людьми нашей жизни предначертаны свыше, я так думаю. И даже если мы перепутаем время и место, встреча все равно произойдет. Человек туда явится, как в древней притче про свидание в Самарре.
Но в притче человек не мог избежать смерти.

А я про то, что точно так же нельзя избежать любви. И счастья. Главное, - двигаться. Идти, ехать, лететь, ползти, - двигаться навстречу встрече…

Анна Кирьянова ✍️

Ироничная библиотека

Я видал на своем веку красавиц — они не трогали меня, чаще меня привлекали женщины, казавшиеся красивыми только мне.

Роберт Льюис Стивенсон ✍️
«Олалла»

Ироничная библиотека

Наши каналы теперь и в Max 🌿

Мы продолжаем развиваться — теперь следить за искусством и литературой можно и здесь.

Ироничная библитека / Литература

Советские плакаты / Искусство

Русский Музей / Искусство

Подписывайтесь!

– Так вот, вы собираетесь завод строить. Жители этого посёлка, Мстёры, очень просят, чтобы завод был у них. Вам несложно это устроить?

– Разумеется. Абсолютно никаких сложностей. Я немедленно дам распоряжение проектировщикам, чтобы всё переделали заново. Им это даже в удовольствие. А мне – и подавно.

– Замечательно! Это моя личная к вам просьба. Если возникнут трудности или что-то не получится, просто скажите честно – «не получается!». И мы обязательно придумаем, как вам помочь!

– Так точно!

Слава Сэ ✍️

Ироничная библиотека

Поселившись в этом номере этой гостиницы в этом городе, я ждал этого звонка. Он раздался в полночь.
— Добрый вечер, простите, Вы не хотели бы отдохнуть с девушкой?..
— Я не устал.

Владимир Вишневский ✍️

Ироничная библиотека

– Мама. Але! Мама, это Лара! Как у вас с настроением?..

– Пока ты не позвонила, было хорошее. Шо случилось? Если ты хочешь испортить мине и сегодняшний день, то тебе это фиг удастся. Ты же знаешь — я стойкий оловянный солдатик. Шо ты ревешь? Мине можно сказать усё — усё, шо завгодно. Это шо, Сема виноват? Он шо, плохо себя вел ночью?

– Нормально.

– А шо, утром не сделал тебе у постель чашечку кофе?

– Сделал.

– А шо тада такое? Пельмени? Шо пельмени?

– Слипшиеся.

– И де?

– У холодильнике.

– А ша такое?

– Свет выключили.

– Оспади… Тоже мне проблема. Неужели тока я в этой семье была студенткой? Ну, не реви. Они же не испортились, а тока слиплися. Запоминай шикарный рецепт. Называется «Пельменный пирог по… по…итальянски». Хорошо размороженные и слипшиеся пельмени выкладываешь ложкой в слегка смазанную маслом форму для выпечки. Взбиваешь два яйца и полстакана молока и заливаешь пельмени. Потом в духовку. На полчаса. Если у тебя у загашнике есть сыр, помидоры и зелень, то это вообще будет ужин итальянского дожа. Ты не знаешь, кто такой Дож? Оспади, молодежь пошла. Дож — это глава Венецианской республики. Тока Семе не говори, шо это слипшиеся пельмени. Почему, почему… Потому что в женщине должна быть… загадка. Слезы, сопли вытри. Должна быть за–гад–ка, а не слипшийся вид, как у пельменей. Кстати, под это блюдо хорошо идёт бокал красного вина. У тебя есть вино? Как нет?.. Ты шо, под любое, особенно неожиданно слипшиеся блюдо должно быть вино. Шо значит зачем? Шобы было. Наличие бокала вина добавляет в нашу жизнь легкого пофигизма.

Марина Гарник ✍️

Ироничная библиотека

Ходит она по буфету и на стойку смотрит. А на стойке блюдо. На блюде пирожные. А я этаким гусем, этаким буржуем нерезаным вьюсь вокруг её и предлагаю:
— Ежели,— говорю,— вам охота скушать одно пирожное, то не стесняйтесь. Я заплачу.
— Мерси,— говорит.
И вдруг подходит развратной походкой к блюду и цоп с кремом, и жрёт.
А денег у меня — кот наплакал. Самое большое, что на три пирожных. Она кушает, а я с беспокойством по карманам шарю, смотрю рукой, сколько у меня денег. А денег — с гулькин нос.
Съела она с кремом, цоп другое. Я аж крякнул. И молчу. Взяла меня этакая буржуйская стыдливость. Дескать, кавалер, а не при деньгах.
Я хожу вокруг неё, что петух, а она хохочет и на комплименты напрашивается.
Я говорю:
— Не пора ли нам в театр сесть? Звонили, может быть.
А она говорит:
— Нет.
И берёт третье.
Я говорю:
— Натощак — не много ли? Может вытошнить.
А она:
— Нет,— говорит,— мы привыкшие.
И берёт четвёртое.
Тут ударила мне кровь в голову.
— Ложи,— говорю,— взад!
А она испужалась. Открыла рот, а во рте зуб блестит.
А мне будто попала вожжа под хвост. Всё равно, думаю, теперь с ней не гулять.
— Ложи,— говорю,— к чёртовой матери!
Положила она назад. А я говорю хозяину:
— Сколько с нас за скушанные три пирожные?
А хозяин держится индифферентно — ваньку валяет.
— С вас,— говорит,— за скушанные четыре штуки столько-то.
— Как,— говорю,— за четыре?! Когда четвёртое в блюде находится.
— Нету,— отвечает,— хотя оно и в блюде находится, но надкус на ём сделан и пальцем смято.
Ну, народ, конечно, собрался. Эксперты. Одни говорят — надкус сделан, другие — нету. А я вывернул карманы — всякое, конечно, барахло на пол вывалилось,— народ хохочет. А мне не смешно. Я деньги считаю. Сосчитал деньги — в обрез за четыре штуки. Зря, мать честная, спорил. Заплатил. Обращаюсь к даме:
— Докушайте,— говорю,— гражданка. Заплачено.
А дама не двигается. И конфузится докушивать.
А тут какой-то дядя ввязался.
— Давай,— говорит,— я докушаю.
И докушал, свoлочь. За мои-то деньги.

Михаил Зощенко

Ироничная библиотека

«Счастье — это очень просто.
Я утром встаю.
Мы с женой пьём кофе. Завтракаем.
И я иду на работу в цирк.
Потом я работаю в цирке.
Вечером возвращаюсь домой.
Мы с женой ужинаем. Пьём чай.
И я иду спать».

Юрий Никулин

Ироничная библиотека

«Медицина учит, что холостяки обыкновенно умирают сумасшедшими, женатые же умирают, не успев сойти с ума».

Антон Чехов
Руководство для желающих жениться

Ироничная библиотека

Он стал отличным мужем. Во-первых, не капризный. Хвалил любую стряпню. Избыток соли считал признаком любви. Всё сырое, горелое и несовместимое он умело корректировал сметаной.

Слава Сэ
Когда утонет черепаха

Ироничная библиотека

Я такая старая, что помню прошлый век.
Например, я помню времена, когда сливочное масло было полезным. Его клали в горячую кашу, намазывали на хлеб, смазывали блины. Очень полезным было масло, особенно для детей.

Еще я помню, когда были полезными дрожжи. Особенно для подростков. Когда у нас дома у очередного подрастающего отрока начинался сезон прыщей, мама почти каждое утро делала на завтрак блины на дрожжах. Пухлые, кислые, офигительно вкусные блины были ужасно полезны, потому что в них дрожжи.

Мясо было полезным — любое. Свинина, говядина, дикое — полезно было всем, особенно детям и тем, у кого физические нагрузки. И мозговые косточки были полезны. И хрящики.

Курица была полезна вся. Грудка, конечно, но ноги-крылья-потрошка — всё-всё в курице было полезно, кроме кишечника, желчного пузыря и перьев.

Рыба была полезная вся. Особенно — жирная. Особенно — детям. Детям особенно была полезна жирная рыба, но и взрослым любая рыба была полезна.

Полезным был яичный желток. Особенно тоже детям. И пожилым.
Молочные продукты были полезные — все без исключения. Детям, беременным и больным — особенно, но вообще — всем. Творог любой жирности был полезным. В молоке были кальций, белок, витамины. Лактоза тоже была и она тоже была полезная. Сметана была полезная — особенно деревенская, конечно, но магазинная тоже приносила пользу. Особенно в борще.

Борщ вообще был полезный. Во-первых, суп. Горячий суп раз в день был чрезвычайно полезен для любого организма. Во-вторых, в борще мясо, а оно тогда еще было полезным. В-третьих, овощи.

Овощи были полезными все. Свекла была полезной. Особенно тем, у кого прыщи и запоры, но вообще-то для крови она была всем полезная. Морковка помогала расти и хорошо видеть. Капуста славилась витаминами. Горох был полезный. Помидоры очень полезные были. Очень.

Полезными были каши. Любая крупа была полезная. Особенно детям. Мужикам тоже — если с мясом. Хотя, вообще, с мясом было полезно всем.

Яблоки были полезные. Особенно детям.
Апельсины были полезные. Особенно больным.
Хлеб был полезный. Особенно всем.
Мед был полезный. Особенно зимой.
Какао было очень полезным, тоже детям — особенно.
Чай с молоком был полезный. Без молока тоже.
Только кофе был вредный, если его много пить. А если не очень много — то тоже ничего.

Нынче, конечно, у многих продуктов характер испортился. Вредные такие все стали, ужас! Только мы — жители прошлого века и помним, какими они были милыми и полезными когда-то раньше...

Элена Богуш

Ироничная библиотека

Притча о швее и напёрстке

Однажды сидела швея на берегу реки, шила и обронила напёрсток в реку. Заплакала швея горькими слезами. Появился перед ней Господь и спросил:

— О чём плачешь, женщина?

— О, мой напёрсток упал в воду, а я только шитьём могу зарабатывать и поддерживать мою семью!

Тогда Господь достал из воды золотой напёрсток с сапфирами.
— Это твой?
— Нет.

Тогда достал он золотой напёрсток с рубинами.
— Это твой?
— Нет.

Тогда достал он простенький кожаный напёрсток
— Это твой?
— Да, мой.

Господь оценил честность женщины и подарил ей все три напёрстка.

Несколько лет спустя эта же швея гуляла у реки с мужем, и вдруг муж упал в реку и не появился на поверхности воды. Заплакала женщина, и вновь явился Господь и решил помочь ей. Извлек он из воды Джорджа Клуни.

— Это твой муж?
— Да, — ответила швея.
— Ты солгала! — рассердился Господь.
— Да, я солгала, — заплакала женщина. — Прости меня, и выслушай. Если бы я сказала «нет», ты бы вытащил из воды Брэда Питта. Если бы я вновь сказала «нет», ты бы извлёк моего мужа. А потом, услышав мой честный ответ, подарил бы мне всех троих! Но я уже не в том возрасте, да и здоровье не позволяет жить с тремя мужьями! Только поэтому я обманула тебя.

И Господь оставил ей Джорджа Клуни. Потому что если женщина и лжёт, то только по уважительной причине и только во имя хорошей цели и в интересах других!

Ироничная библиотека

Я не люблю обобщений, поэтому возьмём конкретную мадам Попову. Её муж, месье Попов, отправил жену на курорт. Через месяц получил письмо:

«Вынуждена задержаться. Пришли ещё денег».

И всё. Никаких «целую в бусю». Или подпись «твой хомячок» хотя бы. Одинокая точка в конце. Похожая на дырочку от пули.

Попов заподозрил неладное, но искать жену не поехал. Не позволила северная гордость. Я пошёл примирять Петрова с обстоятельствами жизни.

Слава Сэ

Ироничная библиотека

Пишут, во дворе дети избили дворника лопатой. Его же лопатой. Это что же за дворники нынче пошли...
В моем детстве дворник был похож на Герасима из рассказа Тургенева, только умел говорить. Говорил он аллюзиями из словаря Плуцера-Сарно и короткие афоризмы презирал. В его речи не просто кто-то куда-то шел. Его напутствия не содержали конкретной цели путешествия и ясно проложенного маршрута. Выбранное им для путешествия лицо двигалось в неизвестность, преодолевая многочисленные эротические препятствия. Любое из этих препятствий гарантировало любовное приключение с летальным исходом. Это была тернистая дорога в один конец. Уан вей тикет. Мёртвые топи в окрестностях Саурона – прогулка на яхте по сравнению с навигатором, диктором в котором был Герасим.
Как-то раз он увидел, что кто-то плюнул у подъезда. Его могучие руки вырвали из земли автомобильную покрышку. Из покрышки посыпались земля и хризантемы, и через мгновение она была насажена на жильца по самые локти. После этого случая ответственные квартиросъемщики доносили до квартиры не только слюни, но и пар изо рта.
Наш ЖЭУ имел вымпел победителя соцсоревнования. Вымпел был переходящим, но он никуда не переходил. У нашего дома росли самые яркие цветы в районе. Поребрики стояли белоснежными до зимы. Просыпаясь, все видели вычищенные дорожки. Сугробы на газонах своими идеальными геометрическими формами доводили прохожих до идиосинкразии. Собаки не мочились под деревьями. Одна попробовала и больше не пробовал никто. Метла опустилась на её спину со свистом мины. Грохот от взрыва ходил эхом по микрорайону неделю. Превращение той собаки в двугорбого верблюда заняло секунду, обратный процесс занял неделю. Местные болонки на прогулках советовали приезжим шпицам на спины им не запрыгивать. Мол, Герасим этого не любит.
Поздним вечером мимо нашего дома шел дяденька с портфелем. На его голове была кроличья шапка с опущенными ушами. Он был в очках и курил папиросу. В тени подъезда подозрительно темнела фигура Герасима. И вот, наконец, искры от брошенного окурка рассыпались по асфальту. Через мгновение гражданин понял, что на него опустилась мгла. Словно влетел в трубу. Все звуки теперь доносились глухо и протяжно.
- Ни одна жива скотина не моги гадить под себя… - донеслось до него из ада.
- В чем дело, товарищ? – поинтересовался гражданин.
- Потому как гадит под себя только… - и дальше речь Герасима запестрела метафорами, искусно выстроенными в фалехов гендекасиллаб.
- Товарищ, вы отдаете себе отчет!..
Стальная лопата завода металлических изделий имени Карла Либкнехта вспорола морозный воздух параболой и опустилась на эмалированное ведро, находящееся на голове гражданина. Из окон второго подъезда вылетели стекла. Парализованный дядя Миша из тридцать шестой встал с кровати и налил себе кефиру.
Это уже потом я увидел, как Гаврило Олексич отоварил тевтонского рыцаря на льду Чудского озера. Обстоятельства и инструментарий были схожи, поэтому мне уже не было страшно. Даже под музыку Прокофьева – не было страшно. А тогда меня охватил животный ужас. Даже с расстояния этот грохот пронзил меня с головы до пят. Резонанс от удара шевелил мои пальцы до утра.
Не выпуская портфеля, гражданин опустился на землю. Ему было хорошо. Герасим взвалил его на плечо и куда-то понес. Первая мысль, которая меня посетила – есть. Но нет.
Я гражданина потом видел. Нормальный мужик оказался. На конечной остановке песни на немецком поет. Подходишь к нему, спрашиваешь: «Скажите, а шестнадцатый давно отходил?». Он мгновение смотрит на тебя, и тут же: «О, Розамунда, шенк мир дан херц унд дан я!». Люди говорят, в НИИ ядерной физики работал, большие надежды подавал. А вот нашел себя. Талантливый человек талантлив во всем.
Вот это дворники были. А это - так, уборщики...

Вячеслав Денисов

Ироничная библиотека